Когда вещи начинают владеть нами: тревожный звонок из «Бойцовского клуба»

Мы часто слышим, что живем в удивительное время. Время невиданных технологий, бесконечных возможностей и… какой-то странной, подспудной тоски. Той самой, что накатывает поздно вечером, когда выключен последний сериал, а в голове звенящая пустота. Помните Рассказчика из «Бойцовского клуба»? Типичный парень, наш современник, запертый в клетке из корпоративной рутины и бессмысленного потребления. Его жизнь – это каталог Ikea, бесконечная гонка за «идеальным» журнальным столиком и попытка заглушить бессонницу покупками. Он, как и многие из нас, герой-нигилист, продукт общества, где вещи заменили ценности. И он глубоко несчастен. Пока не встречает Тайлера Дердена.

Тайлер – это тот самый голос, который многие из нас подавляют. Голос, кричащий о пустоте дизайнерской мебели, о бессмысленности погони за брендами, о том, как нас обманули, пообещав каждому звезду с неба, а по факту оставив с пожизненным кредитом и ощущением, что настоящая жизнь проходит где-то мимо.

Потерянные ориентиры: где наши «великие войны»?

«Мы — средние дети истории. У нас нет цели и места. У нас нет Великой войны. Нет Великой депрессии. Наша Великая война — это духовная война… Наша Великая депрессия — это наши жизни». Эта фраза Тайлера Дердена бьет не в бровь, а в глаз. Вспомните историю: Великая депрессия 20-го века – это не просто экономический кризис, это испытание на прочность целых наций, борьба за выживание. Первая и Вторая мировые войны, какими бы ужасными они ни были, давали людям общую цель: выжить, победить врага, защитить «своих». Это была суровая, но ясная картина мира, где было за что сражаться.

Еврейский психиатр Виктор Франкл, прошедший через ад нацистских концлагерей, нашел смысл даже там, в нечеловеческих условиях. Этот смысл дал ему силы выжить. Или вспомним Крестовые походы – тысячи людей, в основном бедняков, отправлялись за тридевять земель во имя высшей, как им казалось, цели. Религия, идеология, национальная идея – все это могло дать жизни направление, превратить ее в «миссию». А что у нас?

Иллюзия полноты: «Какой кофейный столик определяет меня как личность?»

Рассказчик из «Бойцовского клуба» признается в своем «инстинкте гнездования по Ikea». Он должен был заполучить тот самый столик инь-янь, будто от этого зависела его жизнь. Он листает каталоги, задаваясь вопросом: «Какой столовый набор определяет меня как личность?». И ведь он не одинок. Мы окружаем себя вещами, пытаясь заполнить ими внутреннюю пустоту. Тайлер безжалостно вскрывает эту подмену: мы работаем на ненавистных работах, чтобы покупать ненужные нам вещи и впечатлять людей, которые нам безразличны. И вроде бы шкаф полон, квартира обставлена по последней моде, а счастья как не было, так и нет.

«Мы — потребители. Мы — побочные продукты одержимости стилем жизни», – говорит Тайлер. И хотя «Бойцовский клуб» появился в девяностые, сегодня эти слова звучат еще острее. Корпорации правят миром. Раньше это были Starbucks и IBM, сегодня – Facebook, Tesla, Amazon. Цукерберг, Маск, Безос – новые феодальные владыки. Раньше страны запускали людей в космос, теперь этим занимаются частные компании. Раньше за нами шпионили правительства, теперь – и корпорации тоже.

Новая «святость»: богатство, слава и лайки

В обществе потребления главная мечта – стать богатым, чтобы потреблять еще больше. Богатство стало своего рода «новой святостью», вершиной человеческих стремлений. Мы не слишком озабочены улучшением человечества или спасением планеты. Нет, нам важнее стать популярными блогерами, инфлюенсерами, накопить подписчиков. Нам нужны видео о том, как быстро разбогатеть на криптовалюте, нам нужны идеальные фото в Instagram, накладные губы и рельефные бицепсы. Мы смотрим, как MrBeast закапывает себя заживо на 50 часов. Мы одержимы самооптимизацией во всех сферах жизни.

Недавние опросы показывают, что для многих молодых людей «стать богатым и знаменитым» – главный приоритет. Быть в центре внимания – новая добродетель, быть незаметным – почти грех. Неудивительно, что нарциссизм процветает. Тайлер Дерден видит, как эта больная культура растрачивает человеческий потенциал. «Я вижу в Бойцовском клубе самых сильных и умных людей, которые когда-либо жили. Я вижу весь этот потенциал, и я вижу, как он растрачивается… Целое поколение качает бензин, ждет за столиками, рабы в белых воротничках. Реклама заставляет нас гоняться за машинами и одеждой, работать на ненавистной нам работе, чтобы мы могли купить ненужное нам дерьмо».

«Вещи, которыми вы владеете, в конечном итоге владеют вами», – утверждает Тайлер. Накапливая барахло, мы строим себе тюрьмы. Но что же делать? За что бороться нам, «средним детям истории», у которых, казалось бы, все есть для сытой жизни, но нет главного – смысла?

Предсказание Ницше: не мы ли те самые «последние люди»?

То, что так остро чувствовал вымышленный Тайлер Дерден, задолго до него предсказал философ Фридрих Ницше. Его концепция «последнего человека» поразительно точно описывает состояние современного общества. Ницше опасался, что общество, утратившее веру в Бога и высшие ценности, скатится к нигилизму, который проявится в посредственности, самодовольстве и духовной нищете. Флагманом этого нигилизма и станет «Последний человек».

«Земля стала маленькой, и на ней скачет последний человек, который все делает маленьким, – писал Ницше в книге «Так говорил Заратустра». – Его род неистребим, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех». Этот «последний человек» стремится прежде всего к комфорту и безопасности. Он не рискует, у него нет великих амбиций, кроме как заработать побольше денег или получить повышение. У него нет своей «Великой войны». Он не стремится преодолеть себя или создать что-то действительно значимое. Бог для него – сказка из прошлого, а сам он погряз в апатии. Жизнь кажется ему пустой и бессмысленной, и он ищет утешения в мелких, сиюминутных удовольствиях: сериальчик на вечер, бокал вина, предвкушение доставки очередного заказа из интернет-магазина.

Рассказчик из «Бойцовского клуба» – это и есть «последний человек» Ницше. И, если быть честными с самими собой, многие из нас узнают в нем себя – довольных комфортом и рутиной, но глубоко неудовлетворенных. Разве не большинство из нас поддаются системе, которая твердит, что материальный успех и потребление – это и есть главная цель?

Лекарством от нигилизма «последнего человека» Ницше видел появление «Übermensch» – Сверхчеловека. Того, кто осмеливается вырваться из системы, кто обретает независимость и подлинность. Но это уже другая, очень большая история. А пока вопрос остается открытым: как нам, сегодняшним, не превратиться окончательно в «последних людей», не растратить свой потенциал на погоню за призраками потребления и лайков? Возможно, первый шаг – это честно признаться себе в этой «духовной депрессии» и начать искать настоящие, а не навязанные смыслы. И может быть, тогда наша «Великая война» станет не разрушительной, а созидательной – войной за собственную душу.

Литература:

• Паланик, Чак. Бойцовский клуб. М.: АСТ (разные годы издания).
  (Оригинальный роман, который лег в основу фильма и статьи, раскрывающий темы консьюмеризма, отчуждения, поиска идентичности и бунта против системы в современном западном обществе).
• Ницше, Фридрих. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого. М.: Азбука-Классика (разные годы издания).
  (Философский роман, в котором Ницше представляет концепцию «Последнего человека» как воплощение упадка, самодовольства и отсутствия высших стремлений в обществе, потерявшем трансцендентные ориентиры. См. Пролог Заратустры, разделы 4-5, где описывается «Последний человек»).
• Франкл, Виктор. Человек в поисках смысла. М.: Альпина нон-фикшн (разные годы издания).
  (Книга австрийского психиатра, пережившего Холокост, в которой он излагает основы логотерапии. Франкл утверждает, что основной движущей силой человека является стремление к поиску и реализации смысла жизни, даже в условиях предельных страданий, что контрастирует с бессмысленностью существования «Последнего человека» и героя «Бойцовского клуба» до его «пробуждения»).